Время от времени сталкиваешься с комиксами, писать рецензии на которые весьма тяжело. Причины могут быть разными. В одних случаях произведение просто не вызывает никаких эмоций, ощущается полная пустота. В других – просто нечего сказать, трудно накидать хотя бы пару предложений. Но есть такие, о которых хочется говорить, но боишься грубостью и неповоротливостью слова потревожить нечто нежное. Невольно в такие моменты вспоминаешь Йейтса и его строчку: «Ступай по ним легко, мои ты топчешь грезы…», и с осторожностью ищешь место для нового шага.
Комикс «Ворон» представляется мне именно таким. В этом году исполнится четыре десятка лет с момента, как Джеймс О’Барр нарисовал первые страницы. Как многие знают, в то время автор потерял свою девушку – её сбил пьяный водитель. И так как она шла к машине, чтобы забрать его, он долгие годы винил именно себя за её смерть. Позже на съемках экранизации комикса погибает его друг – Брэндон Ли, что лишь больше утопит его в трясине вины.
Хоть долгие годы Джеймс и выдумывал многочисленные версии того, откуда он черпал вдохновение при написании «Ворона», на самом деле, тушь для силуэтов, лёгших на белые страницы, добывалась из пучин его чувства вины. Он превратился в Эрика, а его погибшая невеста в Шелли – счастливую пару, что накануне Хэллоуина оказались не в том месте, и не в то время, из-за чего погибли от рук одурманенных отморозков с атрофированной совестью. Но по воле проводника в иной мир Эрик выжил, и спустя год начал свою вендетту.
По сути, это описание всего сюжета. История классического призрака – духа с неоконченным делом. По воле Ворона, он вернулся в мир живых, чтобы стать духом возмездия. Если убрать эту толику мистики, то благодаря палитре и основному сюжету создаётся ощущение, что читаешь еще одну историю, случившуюся в миллеровском «Городе грехов», напоминающую «Семейные ценности». Однако между этими убийствами мы вместе с Эриком отправляемся в мир грёз и воспоминаний, что лично для меня и составляет главную ценность комикса.
Дело в том, что до того, как писать душные, дилетантские тексты о комиксах, много лет назад, я писал рассказы, среди которых было немало тех, что моя мать называла «наркоманскими». Дело в том, что там был зашкаливающий литературный пафос и карусель мрачных образов. Читателям они очень нравились, хотя понять ничего было нельзя, ведь так я делился самыми тяжелыми для меня моментами жизни и воспоминаниями, основательно укутав их в символизм и мрак, который меня тогда так вдохновлял. Потому-то я и ценю в книге эти моменты, когда Эрик уносится в мир грёз, где через образы Джеймс пытался рассказать свою историю, пропустив свои воспоминания и чувства через призму художественного. Это подобно разглядыванию абстрактных полотен, на которых с помощью красок художники пытаются написать свои эмоции. Наиболее интимный способ общения между творцом и его зрителем или читателем.
«Ворон» — произведение в первую очередь интимное и неотделимое от автора и его истории. Аллегория борьбы в душе человека, испытывающего крайнюю степень вины; человека, который должен прийти к прощению.
Скрапбук – вот лучшее, по моему мнению, описание структуры комикса. Словно в толстом альбоме Джеймс собрал под одной обложкой, аллегоричную историю, фотографии, стихи, тексты песен: всё, что максимально резонировало с его душой и его чувствами. И визуальный стиль отвечает этой концепции: тут можно увидеть и грубоватый рисунок восьмидесятых, и более проработанную работу с тушью, и почти акварельные, невесомые развороты. Если бы я не знал, что книгу издали в 1989 году, то я бы подумал, что все эти 40 лет её и создавали, рисуя каждый эпизод в разные моменты жизни и с разным уровнем навыка.
Если описывать общее впечатление от книги, то я бы сказал, что она похожа на историю из жизни геймановской смерти, которая превратилась на этот раз в ворона, в Городе грехов, нарисованном Айснером, и наполненном муровской любовью к текстам рок-музыкантов и бекделовской любовью к цитированию литературных произведений, с изрядной порцией литературного пафоса. Если же откинуть форму, в которую О’Барр заключил свою боль, то я бы назвал «Ворона» — епитимьей. Простив себя, отпустив себе свой же грех, Джеймс навечно спас душу своей Шелли, спрятав ее среди самых счастливых моментов ее жизни, где миллионы читателей смогли с нею познакомиться и уже не забудут ее. Он её спас, ведь мы живы, пока о нас помнят.