Автором этой весьма неоднозначной манги является Эйдзи Оцука, наиболее известный по другим своим работам — «MPD Psycho» («Синдром распада личности», 1997) и «The Kurosagi Corpse Delivery Service» («Куросаги. Служба доставки трупов», 2000). Если вы знакомы хотя бы с одной из них, то вам не понаслышке известно, насколько сцецифичен стиль Оцуки. В «Левиафане» же автор вообще не ставит перед собой никаких границ, дает полную свободу своей не совсем здоровой фантазии и погружает читателя в болезненный постапокалиптический хаос.
Действие манги происходит в мире, вступившем в новое тысячелетие. Предреченный Конец Света так и не наступил, в 1999 году на Токио не упал метеорит, вопреки предсказаниям провидцев, и человечеству вроде бы удалось избежать катастрофы. Однако читателю дают понять, что все совсем не так просто, как кажется на первый взгляд, когда из тени выходит главный герой истории — Кохэй Самидзо.
Кохэй вот уже несколько лет считается погибшим в турецкой долине Каппадокия, куда с загадочной миссией он отправился вместе с четырьмя другими миротворцами ООН — Анжелой, Дианой, Майклом и Уайтом. Но Кохэй неожиданно для всех возвращается в Токио поле трехлетнего отсутствия, однако теперь он совсем не тот человек, каким был несколько лет назад, и человек ли он вообще — большой вопрос. Как выясняется позже, все миротворцы, в том числе и Кохэй, действительно погибли в Каппадокии во время авианалета, однако части их тел были собраны членами некой древней секты, которые действовали, разумеется, по велению сил Света и Тьмы, обеспокоенных тем, что Конец Всего Сущего не наступил, и потому заключивших мирный договор на время исполнения губительного для человечества плана. Геруг, один из адептов секты, наделенный способностью воскрешения мертвых, из частей тела пяти погибший людей собрал одного человека. Именно ему предстоит стать новым Левиафаном — предвестником Апокалипсиса, воскрешение которого положит конец человеческому миру. Но Кохэй-Левиафан сбегает до завершения ритуала, поскольку он не может допустить наступление Конца Света, пока жива его подруга — Сацуки Фукуяма.
Итак, Кохэй возвращается в Токио, чтобы оберегать Сацуки и не позволить слугам Света и воинам Тьмы развязать Апокалипсис. Однако в новом тысячелетии Токио оказывается совершенно не тем городом, каким он был до исчезновения Кохэя и других миротворцев. Город накрывает волной все более странных убийств, которые предстоит расследовать Кохэю, на его улицах царит беззаконие, его жители становятся жертвами жестоких биологических экспериментов, и со всего света в Токио стекаются самые немыслимые беженцы. Так, город населяют клоны, прозрачные люди, сбрасывающие кожу дети, адепты ужасающих религий и верований, реинкарнированные маньяки-убийцы, инопланетяне, люди-свечи и люди-марионетки, ангелы и демоны, ведьмы, оборотни и другие не менее фантастические существа. Других основных героев, помимо самого Кохэя, тоже нельзя назвать обычными людьми: Сацуки способна летать во снах по Токио и видеть души его жителей; у Анастасии, патологоанатома в больнице, в которой работает Сацуки, на руке «живет» говорящая татуировка по имени Каспер; Саканои Накеру, инспектор отделения миграционного контроля, имеет четыре глаза, которые позволяют ему обнаруживать мигрантов, в каком бы обличии они ни находились; детектив Кикаида Футацу растит на своей голове гомункула; ученый по имени Галилео может прочесть геном любого человека, лишь взглянув на него; Инухио Инугами, агент оперативного отдела и бывший друг Кохэя, оказывает оборотнем и т. д.
События, происходящие в манге, становятся настолько фантастическими, что через пару томов совершенно перестаешь удивляться противоестественным явлениям и появлению новых сверхъестественных существ и принимаешь их как должное в этом мире абсурда. Однако все чаще и настойчивее возникает вопрос: а не сон ли это? Поскольку именно для сновидений характерны такие стремительные смены времени, персонажей и мест действия, именно во снах возможно сосуществование таких невообразимых существ, а происходящие в них необъяснимые и иррациональные события кажутся нам вполне логичными и последовательными, и только утром, оказавшись свободными от оков сновидений, мы осознаем, насколько невероятными и бессвязными были наши видения, и обнаруживаем в них множество противоречий. Быть может, все происходящее в «Левиафане» можно объяснить подобным образом?
Однако Оцука не дает прямого ответа и лишь еще больше запутывает читателя, представляя несколько переплетенных между собой версий истории. В первой из них в 1999 году Токио действительно был почти полностью стерт с лица Земли (то ли вследствие взрыва сброшенной на город бомбы, то ли вследствие приземления НЛО — разобраться в бурной путанице мыслей автора невероятно сложно), а его жители не успели понять, что они мертвы, поэтому остались заключенными в городе-призраке и видят окружающий мир таким, каким он был раньше; в этой реальности Кохэй действительно погиб, был воскрешен и возвратился в Токио, ставшим пограничным городом между Бытием и Небытием. Во второй — на Токио была сброшена бомба, но Сацуки удалось выжить, она впала в коматозное состояние, события первой версии происходят лишь в ее сне, а Кохэй предстает перед читателем главой террористической организации под названием «Левифан», за членами которой охотится весь мир. В третьей — Сацуки снится, будто она видит сон о том, как в Токио происходят странные события из первой истории. Все эти три версии, с одной стороны, взаимоисключают друг друга, а с другой, тесно взаимосвязаны, поэтому понять, какие из описанных событий реальны, а какие являются лишь плодом воображения, практически не представляется невозможным. И ответ на этот вопрос читателю предстоит искать самостоятельно.
Работа Оцуки содержит множество отсылок к Библии, самая очевидная из которых связана с названием манги. В Книге Иова из Ветхого Завета Левиафан изображен морским змеем, огромным чудищем, которое внушает священный ужас, но при этом вызывает восхищение своей необузданной мощью. Оцуки же представляет Левиафана монстром, обладающим огромными силами и являющимся предвестником Апокалипсиса. Кроме того, в манге изображены противостояние Бога (в манге он предстает под именем Ницше) и Дьявола (у Оцуки — принц Люци), схватки ангелов и демонов, непорочное зачатие (в одной из версий истории у Сацуки рождается Божественное Дитя), а одному из главных персонажей предстоит узнать, что он на самом деле является Иудой. Стоит признать, что эти и многие другие отсылки не всегда уместны, зачастую абсурдны и кощунственны, но тем не менее они составляют основу произведения.
В «Левиафане» также содержатся упоминания множества знаменитых манг, их авторов и героев. К примеру, в тексте можно найти отсылки к «Black Jack», «Астробою» и «Вампирам» Осаму Тэдзуки, «Devilman» Го Нагаи, «Tiger Mask» Кадзивары Икки и собственной работе Оцуки — «MPD Psycho». К тому же на страницах манги представляются и обыгрываются концепции ленты Мёбиуса и бутылки Клейна, городские легенды, многие медицинские факты, однако жестокие сцены насилия, кровавые бойни, откровенное изображение физиологических проявлений человека, шовинистский и сексистский юмор перечеркивают немногочисленные достоинства «Левиафана». Справедливо будет заметить, что в своей работе Оцука действительно поднимает острую для Японии проблему иммигрантов (особенно ярко она представлена на примере судьбы Саканои Накеру), на одно из центральных мест выводит размышления о военном конфликте в Ираке, его причинах и последствиях, и пытается научить читателя толерантности по отношению к другим людям, независимо от их национальности и цвета кожи. Все это, несомненно, можно отнести к неоспоримым достоинствам манги, однако те методы и способы, которыми авторы пытаются донести свои идеи, вызывают лишь чувство отвращения.
Одним из немногих приятно удививших сюрпризов для меня стали прекрасно выполненные обложки к главам «Левифана». Их стиль несколько отличается от стиля самой манги, а к их созданию художник, Ю Кинутани, подошел с большей фантазией, стараясь найти необычные и интересные решения. Большая часть томов манги содержит и цветные страницы, но, к сожалению, их далеко не всегда можно назвать удачными.
Не могу представить, кому можно было бы порекомендовать к прочтению эту мангу, разве что истинным поклонникам творчества Оцуки. Повествование в «Левиафане» весьма нестабильно (то приобретает серьезный тон, то переходит на шуточный, с одного резко перескакивает на другое и т. д.), содержит множество недомолвок и сюжетных дыр. Однако если вас не оттолкнут кровавые сцены, переданные во всех ужасающих подробностях и содержащие откровенное изображение физиологических особенностей человека, а также жестокий юмор и хаос абсурдных событий, происходящих в не менее иррациональном мире, то можете рискнуть познакомиться с этой работой Оцуки. Вот только распутывать клубок противоречий и разбираться, где правда, а где вымысел, предстоит вам самим.