Наверняка каждому из нас еще со школьной скамьи хорошо известны строки знаменитой поэмы А. С. Пушкина: «Люблю тебя, Петра творенье, / Люблю твой строгий, стройный вид…». Все мы помним трагический конец этого произведения, называемого критиками одним из величайших в творчестве поэта и писателя, и, возможно, в памяти многих из нас сохранились воспоминания о тех чувствах, которые охватили нас при первом знакомстве с поэмой. Но что получится, если попытаться превратить нетленное произведение в комикс? Сможет ли комикс-адаптация вновь возродить пережитые эмоции и заставить нас явственно услышать цокот бронзовых копыт о камни мостовой? Постараемся дать ответы на эти вопросы, подробно проанализировав комикс.
Инициатором идеи создания графической адаптации поэмы Пушкина «Медный всадник» выступило издательство «КомФедерация» и пригласило принять участие в проекте Дмитрия Осипенко, молодого художника, известного русскоязычному читателю по таким работам, как «This is комикс» и «Голограмма». Плод совместных трудов увидел свет в июне этого года.
Комикс, как и произведение Пушкина, состоит из вступления (пролога) и двух частей, предваряющихся шмуцтитулами, на обороте которых размещены отрывки из текста поэмы. Хотя на колофоне указано, что комикс создан «по одноименной поэме А. С. Пушкина», в нем сохранена лишь основная сюжетная линия оригинального произведения и большее внимание уделяется переживаниям главного героя, а не проблеме взаимоотношений государства, власти и личности, которая занимает центральное место в поэме Пушкина. Разумеется, в графической адаптации можно обнаружить некоторые сцены, которых нет в оригинальном произведении (например, в версии Осипенко конь, на котором восседает Медный Всадник, ударяет копытом Евгения), но наиболее значительным изменениям подвергся финал поэмы. Если произведение Пушкина завершается смертью главного героя, то в финале комикс-адаптации Евгений впадает в полубредовое состояние и видит прекрасное видение, в котором ему наконец удается воссоединиться со своей возлюбленной. Версию Осипенко можно назвать более романтичной и в некотором роде даже оптимистической, однако она меняет смысл поэмы Пушкина.
Содержание комикс-адаптации составляет стихотворный текст — измененные, сокращенные, переработанные строки оригинального произведения, некоторые из которых без преувеличения можно назвать удачными находками. К примеру, четверостишие «Нева вздувалась и ревела, / Котлом клокоча и клубясь, / И вдруг, как зверь остервенясь, / На город кинулась» получило в версии Осипенко следующий вид: «Погода вмиг разбушевалась, / Свирепый ветер бьет челна. / И, злой стихией рождена, / На берег хлынула волна». В качестве примера можно привести еще один удачный фрагмент, в котором гармонично объединены несколько отрывков поэмы: «Вновь горе выпало на участь нашему герою: / Дом, что искал он, сокрушен безудержной рекою. / “За что мне этот злобный рок?” Смятенный ум снести не мог / Проказ судьбы. Предел настал, / Весь свет ему вдруг чуждым стал». Однако можно обнаружить и обратные этому примеры. Так, следующий отрывок из поэмы: «Евгений смотрит: видит лодку; / Он к ней бежит как на находку; / Он перевозчика зовет — / И перевозчик беззаботный / Его за гривенник охотно / Чрез волны страшные везет» более изящен в сравнении с его переработанным вариантом, представленным в комиксе: «Окинул плес усталым взглядом: / Гребец и лодка — то, что надо. / “Копейки хватит?” — “Да, вполне”. / И вот герои на челне / Плывут назло лихой волне». Заключительные строки адаптации по не вполне объяснимым причинам заимствованы из первой части поэмы. Кроме того, перед этим четверостишием нет рифмующихся с ним строф, отчего последняя фраза повисает в воздухе: «Его мечта… Или во сне / Он это видит? иль вся наша / И жизнь ничто, как сон пустой, / Насмешка неба над землей?».
По признанию самого автора, главной его задачей было «преподнести читателю оригинальный сюжет в современной и более динамичной оболочке». Следование ей заметно как в стиле рисунка, так и в самом построении кадров. Иллюстрации, выполненные в черно-белой гамме, далеко не всем могут прийтись по вкусу. Одни эпизоды изображены в мельчайших подробностях и даже кажутся перегруженными, из-за чего приходится несколько раз возвращаться к тому или иному кадру, чтобы понять, что именно на нем изображено, а другие содержат лишь упрощенные наброски. При создании иллюстраций Осипенко опирался на опыт Брайана Ли О’Мэлли, и некоторые сходства с самым известным произведением канадского автора — графическим романом «Скотт Пилигрим» — действительно прослеживаются, но в комиксе можно найти и оригинальные решения, принадлежащие кисти самого художника. Однако стоит упомянуть об одной маленькой детали, которая омрачает общее впечатление: необоснованно часто используются авторские подписи на иллюстрациях. По моему мнению, их уместно размещать на отдельных артах, стрипах, набросках, зарисовках и т. д., но они совершенно излишни в связном произведении, части которого объединены общим сюжетом.
Чтобы придать поэме Пушкина более «современный» вид, Осипенко использует весьма неоднозначные приемы. Например, в комиксе часто можно встретить множество неуместных авторских комментариев: так, в кадре, изображающем грозную волну, которая собирается обрушиться на город, содержится излишнее уточнение «волна невероятных размеров»; в сцене, которая призвана передать весь ужас произошедшей трагедии, будто бы в насмешку используется выражение «полный потоп», а рядом с изображением лодочника располагается фраза «усы +70 опыта, бляха +30 опыта». Попытка «осовременить» поэму приводит к ряду курьезов: так, главный герой вместо шляпы обзавелся кепи и в одном из эпизодов совсем неласково называет свою возлюбленную «Параней»; на копилке изображается современный символ рубля, хотя действие поэмы — и, соответственно, комикс-адаптации — относится к 1824 году; а волна в лучших традициях аниме изображается злобным мстительным монстром. В качестве дополнения в комикс включен разворот, стилизованный под страницы из «Ведомостей», в котором содержатся такие нелепые объявления, как, к примеру: «Напишу за вас стихи. Большой опыт. Положительные рецензии. А. С. Пушкин». Быть может, все эти приемы помогают сделать комикс более понятным современному читателю, однако в то же время они могут отвратить его от чтения оригинальных текстов классических произведений.
Более всего меня огорчило пренебрежение требованиями стандартов по оформлению издания. Что мы заметим в первую очередь, взяв в руки книгу и бегло ее пролистав? Крепкая переплетная крышка, аккуратно сшитый и проклеенный книжный блок, плотная белоснежная бумага. Казалось бы, такими характеристиками может похвастаться далеко не каждое издание. Однако если мы внимательнее присмотримся к книге, то она начнет нас удивлять с первой же страницы. «Чем же именно?» — спросите вы. К примеру, тем, что в издании отсутствует титульный лист! Издатель почему-то решил отказаться от одного из важнейших элементов издания, на лицевой стороне которого, согласно стандартам, требуется указывать имя автора, название произведения, выходные данные, а на оборотной — классификационные индексы, авторский знак, библиографическую запись, аннотацию, ISBN, знаки охраны авторского права и пр. На концевой титульной странице указаны лишь некоторые из требуемых выпускных данных: имя автора (желательно было бы добавить и отчество, поскольку на обложке указаны инициалы, но далее они нигде не расшифрованы), сведения о лицах, принимавших участие в подготовке книги, тираж и адрес типографии, а сведения о типе издания, его формате, объеме в условно-печатных листах, номере заказа и т. д. отсутствуют. Разумеется, стандарты носят рекомендательный характер, однако соблюдение — или, наоборот, несоблюдение — их требований достаточно ясно говорит об уровне профессионализма издателя. Кроме того, по моему мнению, стоило бы пронумеровать страницы издания и увеличить размер верхних и нижних полей.
Среди читательской аудитории «КомФедерации» «Медный всадник» Д. Осипенко, без сомнения, сможет найти поклонников, поскольку ее представители не раз доказали, что они не боятся смелых экспериментов. Однако для других читателей, незнакомых со спецификой издательства и оригинальным текстом поэмы А. С. Пушкина, комикс не будет понятен, а ценители творчества великого русского писателя и поэта, вероятнее всего, назовут его не самым удачным примером графической адаптации художественного произведения. Лично для меня наибольший интерес в комиксе представляли переработанные строки поэмы, многие из которых действительно неплохи.